@ARTICLE{26543117_106182139_2013, 
	author = {А. В. Кашанин}, 
	keywords = {, правовые нормы, правоприменение, неопределенность права, усмотрение правоприменителя, централизация в правовом регулированииправовые принципы},
	title = {Неопределенность права и усмотрение правоприменителя как ограничители использования централизованных методов регулирования},
	journal = {Вопросы государственного и муниципального управления},
	year = {2013},
	number = {4},
	pages = {19-36},
	url = {https://vgmu.hse.ru/2013--4/106182139.html},
	publisher = {},
	abstract = {В статье предпринята попытка определить факторы, связанные с механизмом правового регулирования и ограничивающие возможности использования централизованных методов в праве и, шире, в социальном управлении. Речь идет в первую очередь о факторах, определяющих неизбежную неопределенность правовых предписаний и неустранимость усмотрения правоприменителя. Базовая гипотеза, положенная в основу работы, заключается в том, что создание защитного пояса вокруг дедуктивной модели правоприменения, непризнание неизбежной неопределенности права и усмотрения правоприменителя определяют вытеснение (прежде всего в российском юридическом дискурсе) соответствующей темы из сферы теоретической рефлексии, включая теорию юридической аргументации. Это оказывает непосредственное влияние на практику, маскируя наличие у правоприменителя выбора между несколькими вариантами решений по конкретному делу и, соответственно, освобождая его от необходимости публично мотивировать свой выбор. Поэтому попытки поддержать иллюзию дедуктивного выведения индивидуальных правоприменительных решений из общих норм, расширяя сферу произвольного осуществления дискреционных полномочий, в действительности приводят к обратным результатам - непоследовательности и произвольности судебнойи административной практики, снижению роли механизмов социального управления, основанных на применении общих правил. Соответственно, попытка форсировать использование централизованных методов правового регулирования в государственном управлении наталкивается на ряд внутренних ограничений, связанных с имманентной для права неопределенностью.В работе также систематизируется аргументация тезиса о неизбежной неопределенности правовых предписаний и наличии у правоприменителя определенной автономии при принятии индивидуальных решений независимо от содержания правовых предписаний.},
	annote = {В статье предпринята попытка определить факторы, связанные с механизмом правового регулирования и ограничивающие возможности использования централизованных методов в праве и, шире, в социальном управлении. Речь идет в первую очередь о факторах, определяющих неизбежную неопределенность правовых предписаний и неустранимость усмотрения правоприменителя. Базовая гипотеза, положенная в основу работы, заключается в том, что создание защитного пояса вокруг дедуктивной модели правоприменения, непризнание неизбежной неопределенности права и усмотрения правоприменителя определяют вытеснение (прежде всего в российском юридическом дискурсе) соответствующей темы из сферы теоретической рефлексии, включая теорию юридической аргументации. Это оказывает непосредственное влияние на практику, маскируя наличие у правоприменителя выбора между несколькими вариантами решений по конкретному делу и, соответственно, освобождая его от необходимости публично мотивировать свой выбор. Поэтому попытки поддержать иллюзию дедуктивного выведения индивидуальных правоприменительных решений из общих норм, расширяя сферу произвольного осуществления дискреционных полномочий, в действительности приводят к обратным результатам - непоследовательности и произвольности судебнойи административной практики, снижению роли механизмов социального управления, основанных на применении общих правил. Соответственно, попытка форсировать использование централизованных методов правового регулирования в государственном управлении наталкивается на ряд внутренних ограничений, связанных с имманентной для права неопределенностью.В работе также систематизируется аргументация тезиса о неизбежной неопределенности правовых предписаний и наличии у правоприменителя определенной автономии при принятии индивидуальных решений независимо от содержания правовых предписаний.}
}